| Когда нужно было сажать своих провинившихся офицеров под арест, он отсылал их на представление оперы Глинки "Руслан и Людмила", говоря:- Из жизни Лермонтова М.Ю. ...как-то на масляной неделе веселая гусарская компания мчалась на тройках из Царского Села в Петербург. На заставе нужно было расписываться, обозначая чин, звание, имя. Лермонтов предложил создать «всенародную энциклопедию фамилий». Шалун и затейник Костя Булгаков, с которым Лермонтов всегда «соперничал в остротах», первый понял замысел приятеля и тотчас назвался «маркиз де Глупиньон». Посыпались «дон Скотилло», «пан Глупчинский», «лорд Дураксен», «боярин Болванешти» и т. д. и т. п. Лермонтов завершил эту интернациональную галерею титулованных дураков чисто фонвизинским: «российский дворянин Скот Чурбанов». "Жизнь... Я не могу понять ее назначения, и ведь Христос тоже не открыл цель жизни. Он указал только, как жить, но чего этим можно достигнуть, никому не известно... Да, однако если это тайна, то пусть ей и останется. Но мы все-таки должны знать, зачем живем... зачем она, жизнь? Зачем жить? На все ее мелочные сны и стремления положен венок заблуждения, сплетенный из шиповника. Ужели так и невозможно разгадать?" С.Есенин Раневская говорила:
- Старость - это просто свинство. Я считаю, что это невежество Бога, когда
он позволяет доживать до старости. Господи, уже все ушли, а я все живу.
Бирман - и та умерла, а уж от нее я этого никак не ожидала. Страшно, когда
тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами,
живописью, а тебе уже пора, ты ничего не успела, а только начинаешь жить! Великий князь Михаил Павлович очень не любил Глинку и терпеть не мог его музыку. Когда нужно было сажать своих провинившихся офицеров под арест, он отсылал их на представление оперы Глинки "Руслан и Людмила", говоря:
- Более ужасной пытки для моих ребят я придумать не могу!.. Жена Глинки была совершенно равнодушна к музыке. Как-то раз Глинка пришел домой после концерта, в котором исполнялась Седьмая симфония Бетховена, потрясенный до слез. Жена испуганно спросила:
- Что с тобой, Michel?!
- Бетховен... - едва смог выговорить Глинка и заплакал.
- Боже мой, да что он тебе сделал, этот Бетховен? Председатель Комитета по телевидению и радиовещанию С. Г. Лапин, известный своими запретительскими привычками, был большим почитателем Раневской. Актриса, не любившая идеологических начальников, довольно холодно выслушивала его восторженные отзывы о своем творчестве.
Однажды Лапин зашел в гримуборную Раневской после спектакля и принялся восхищаться игрой актрисы. Целуя на прощание ей руку, он спросил:
- В чем я могу вас еще увидеть, Фаина Георгиевна?
- В гробу, - ответила Раневская. Раневская долгие годы работала в театре им. Моссовета. Однако отношения с главным режиссером у нее не сложились, и Завадскому частенько доставалось от ее острого языка. Как-то Завадский, который только что к своему юбилею получил звание Героя Социалистического Труда, опаздывал на репетицию. Ждали долго. Наконец, не выдержав, Раневская спросила с раздражением:
-Ну, где же наша Гертруда? - Странное название "Московский английский клуб", - сказал кто-то однажды Пушкину. Пушкин расхохотался ит стал тут же уверять, что есть названия ещё более странные. "Какие же?" - спросил собеседник. -"Императорское человеколюбивое общество". Раздраженный чванливостью одного аристократа, всё время говорившего о заслугах своих предков,великий английский сатирик Джонатан Свифт заметил: - Когда я смотрю на вас, я каждый раз вспоминаю о картофеле. - Почему о картофеле? - удивился собеседник. - У него тоже всё полезное под землей. В конце 19 века на Гринвичской обсерватории было сделано такое грандиозное количество астрономических открытий, что слава о ней докатилась даже до королевского дворца. Заинтересовавшаяся королева Виктория приехала полюбопытствовать, что это за обсерватория такая. При обходе Её Величество, естественно, сопровождал директор обсерватории Лоуэлл. Королева была чрезвычайно довольна его комментариями, он понимала, что слава британской науки - это слава её империи. В конце она спросила, каково жалование директора. Лоуэлл назвал сумму, по мнению королевы, ничтожную. Она обернулась к секретарю и дала указание повысить эту сумму во много раз. Но Лоуэлл тут же попросил королеву не делать этого. Удивлённая Виктория поинтересовалась, почему? На что Лоуэлл произнёс коронную фразу своей жизни: "ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО, ЕСЛИ МЕСТО ДИРЕКТОРА ОБСЕРВАТОРИИ НАЧНЁТ ПРИНОСИТЬ СУЩЕСТВЕННЫЙ ДОХОД, ТО Я БУДУ ПОСЛЕДНИМ АСТРОНОМОМ, КОТОРЫЙ ЕГО ЗАНИМАЕТ".Александр Сергеевич, во время своего пребывания в Царскосельском лицейн задумал удрать в Петербург погулять. Отправляется к гувернеру Трико, тот не пускает, заявивши при этом, что он будет следить за ним. Пушкин махнул рукой на это заявление и, захватив Кюхельбекера удирает в Питер. За ними следом и Трико, к заставе первым подъезжает АлександрСергеевич. — Фамилия? — спрашивает заставной. — Александр Однако,- отвечает поэт. Заставный записывает фамилию и пропускает едущего. За Пушкиным подкатывает Кюхельбекер. — Фамилия? — спрашивает опягь заставный, — Григорий Двако— отвечает товарищ Пушкина, придумавшего эту остроумную комбинацию. Заставной записывает и с сомнением качает головой. Подъезжает, наконец, гувернер — Ваша фамилия? — окликает его сторож. — Трико,— Ну врешь,— теряет терпение заставный,— здесь что-нибудь недоброе! Один за другим — Одна-ко, Два-ко, Три-ко! Шалишь, брат, ступай в караулку!.. Бедняга Трико просидел целые сутки под арестом при заставе, а Пушкин свободно покутил со своим товарищем. Всем известны потрясающее остроумие, находчивость и пламенный темперамент советского композитора Богословского. Эта история относится к середине 1970-х годов, имя второго ее участника я уже запамятовала, помню только, что он был одним из самых ближайших, сердечных друзей Никиты Владимировича, то ли композитор, то ли поэт. Встречались они очень часто, и каждая встреча, начавшись выражениями взаимной любви, приязни и верности, как правило, заканчивалась словесными перепалками, обвинениями и оскорблениями. Что, впрочем, никогда не мешало на следующий же день верным друзьям начать все с начала. И вот, в одну из таких наиболее горячих схваток, распалившийся друг Богословского, исчерпав уже все аргументы и ругательства выкрикнул: «Да я к тебе даже на похороны не приду!!!». На это Богословский, с ледяным спокойствием, ответил: «А я к тебе приду». А через несколько лет безутешному Никите Владимировичу пришлось выполнить свое давнее, данное в запальчивости, обещание. Впрочем, свои обещания выполнили оба.
Известный писатель Ив.Ив. Дмитриев однажды, в малолетстве Пушкина, посетил дом его родителей. Подшучивая над оригинальным типом лица мальчика и его кудрявыми волосами, Дмитриев сказал: «Какой арабчик!» В ответ на это вдруг неожиданно отрезал десятилетний внук Ганнибала: «Да зато не рябчик!» Можно представить удивление и смущение присутствовавши, которые сразу поняли, что мальчик Пушкин подшутил над физиономией Дмитриева, обезображенною рябинами.Кто-то, желая
смутить
Пушкина, спросил
его
в
обществе: Какое
сходство
между
мной
и
солнцем?»
—
Ни
на
Вас, ни
на солнце
нельзя
взглянуть
не
поморщившись»,—
быстро
отвечал
поэт.
|
Главная 
